Проза - Анастасия Волховская, иллюстрации - Яна Фефёлова

Элиза, сегодня ты мне вспомнилась в ситцевом сарафане, что стал приютом для летних дней и бабочек. Ты стоишь неподвижно, чтобы не рассыпать пыльцу с хрупких крыльев. Бабочки раскачиваются на ситцевых цветах, и так хочется застыть в этом моменте, раствориться в нем целиком, как будто никогда уже не будет такого волнительного оцепенения в природе. Эти бабочки были посланы мною. Они летели к тебе сквозь шепот моих заклинаний, мимо сотен таких же как ты застывших в смятении и восторге. К тебе одной они несли радостную песнь цветения. Каждая из них и по сей день является радужным гонцом, той ажурной нитью соединяющей нас, той незримой надеждой, никогда не покидающей меня в те дни, когда ни одна из моих посланнец не в силах достичь тебя на том заледеневшем острове, где ты поселилась однажды. Все те цветы, на которые ты ступаешь небрежно, по которым скользит твой взгляд, которые ты срезаешь и швыряешь в стеклянные вазы, все они однажды были бабочками, посланными мною, стремящимися к тебе сквозь незримые растояния. Наземь упали они и превратились в прекрасные и неподвижные цветы в тот день, когда ты сняла ситцевый сарафан и закрыла лицо руками. Поэтому каждый раз, когда ты задерживаешь взгляд на лепестках цветов или трепещущих крыльях бабочек, - это как воспоминание о тех днях полных ситцевого совершенства, как будто ты смотришь прямо в меня, как будто ты меня узнаешь.