Максим Трошин родился 18 июня 1978 года в городе Брянске, в православной семье Юрия Павловича и Надежды Михайловны Трошиных. В два годика, когда родители были вынуждены отдать ребёнка в детский сад, у него обнаружилась астма, наследственная болезнь, которой болел и отец Максима. Начался период лечения, который не только не помогал ребёнку выздороветь, но наоборот, отнимал у него последние жизненные силы, приносил мучения и страдания. Отец Юрий решает взять ситуацию в свои руки. Он отказывается от врачебного лечения, и начинает «лечить» сына сам, дома.

Первым лечением была простая  детская ванночка, в которую он поставил Максима, и окатил ведром холодной воды. С тех пор такое «лечение» повторялось ежедневно. Ещё родители узнали, что сыну нужно обязательно играть на духовых инструментах и петь. Родственники удивлялись, откуда у такого слабенького мальчика может взяться голос, если и говорить-то ему было трудно, не то что петь. Но отец настоял на своём. Максим не только пел, но и занимался в музыкальной школе, потому что папа так хотел, играл на скрипке. Отец настолько был уверен в том, что он делает, что буквально через год занятий в музыкальной школе – Максим запел. По воспоминаниям матери Максима, отец настолько был поглощён воспитанием сына, что однажды взяв его на руки – уже не отпускал, вся его жизнь была посвящена сыну.

В 9 лет Максим написал свою первую песню. Служил звонарём в храме Тихвинской иконы Божией Матери и иподиаконом епископа Мелхиседека. С 13-ти лет руководил церковным хором, в воскресной школе преподавал игру на гуслях, руководил молодёжной организацией Русского Национального Собора в Брянской области. Пел о родине, о России.

«Русский человек, я считаю так, должен быть православный, прежде всего; это вера, которую наши отцы, деды отстаивали, была пролита; за эту веру кровь, за землю русскую. Русский человек должен, прежде всего, быть патриотом своей земли, а быть патриотом — это значит быть православным человеком. Потому что не православный человек, он не может быть патриотом. Одного только я желаю, чтобы хоть кто-нибудь хоть раз задумался о родине, об отечестве. Нельзя петь о России, если ты не чувствуешь этого. Если ты не православный человек, нельзя тебе. Это фарисейство просто-напросто. Так я считаю».

«Пою я вообще-то с детства. А на профессиональной сцене я пою где-то с 10 лет. Для моды я не делаю ничего. Поэтому я пошёл в церковь из чисто духовных побуждений, принял крещение, потому что мне это стало необходимо».
«Я пою песни, по которым соскучились люди, которые они потеряли, я возвратить их хочу…»

Во время исполнения песни «Соловей» ему было всего 10 лет.

Прилетай, соловей, когда кончу я путь,
На могилке моей тогда сядь отдохнуть.
Ты не пой, соловей, против кельи моей,
И молитве моей не мешай, соловей.
(слова иеромонаха Романа, музыка Максима Трошина)

Его называли русским Робертино Лоретти. Но это лишь о голосе. Ни в одной другой  нации, ни в одной культуре нет той русской души, нет той ширины и глубины, нет того трагизма и трепета одновременно, нет той любви к Родине. Максим пел грустные песни, так просила его душа, возможно потому, что иными путями и нельзя достучаться до спящего сердца. Вера приходит через боль, через страдания. Да, обретая её, мы ощущаем радость, ощущаем наполненность светом, покоем и любовью, но приходим к этому состоянию всегда через боль, возможно потому, что боль мы чувствуем сильнее. Радостью всегда хочется делиться, а  боль в большинстве переживается в одиночку. Это глубокое состояние  погружения в себя, которым хочется делиться лишь с природой и с той Великой Светлой Силой, которая её создала, которая создала и тебя, потому что понимаешь, что ни один человек помочь тебе не в состоянии.

Часто спрашивают, почему так много грустных песен. И вот я открываю одну толстую книгу и читаю: „Русская музыка с трогательной простотой обнаруживает душу мужика, простонародья. Ничто не говорит так сердцу, как их светлые мелодии, которые все без исключения печальны. Я бы обменял всё счастье Запада на русский лад быть печальным». Это сказал немец».

Откуда появляется такой голос, способный пробуждать, способный исцелять?... Настоящий голос появляется из души, больше ему появиться неоткуда, всё остальное – лишь звуки, они не способны наполнить, они лишь удовлетворяют чувства, быстро проходят и забываются, не оставляя следов.

В 11 лет Максим пишет песню «Афганистан»
«Я вас туда не посылал;
Я вас туда не посылал;
Вы слышите, матери плачут,
Услышьте же плач матерей!
На этой чужбине далёкой,
Они потеряли детей».

«После смерти Игоря Талькова я долго хотел написать о нём песню, и долго искал я подходящие стихи в разных патриотических журналах. И вдруг почувствовал, что песня, которую я давно уже исполнял в своих концертах, очень подходит для этого момента, для его гибели. Это старинная русская песня «Соловейко».

Ты воспой, ты воспой в саду, соловейко,
Ты воспой, ты воспой в саду, соловейко.
Ох, я бы рад тебе; воспевати,
Ох, я бы рад тебе; воспевати.
…
Потерял, растерял я свой голосочек,
Потерял, растерял я свой голосочек.
Ох, по чужим садам летая,
Ох, по чужим садам летая.

По чужим по садам, по садам летая,
По чужим по садам, по садам летая.
Горькую ягоду всё клевал,
Горькую ягоду всё клевал.

После того как в 1990-м году Максим исполнил песню «Журавли», на слова Петра Орешина  - пришло к нему настоящее признание, о нём заговорили.
«Полюбил я заоблачный лёт
Легкокрылых степных журавлей.
Над ухлюпами русских болот,
Над безмолвием русских полей.

Полюбил я заоблачный шум
Над землёю тоскующих птиц;
Красоту неисполненных дум
И печаль человеческих лиц.

Полюбил я осеннюю мглу
И раздолье плывущих полей.
Этот крик по родному селу
Золотых, как мечта, журавлей.

Пусть осенние ночи темны,
Над полями — зелёная мгла.
Выплывает из злой тишины
Светлый звон золотого крыла.

Полюбил я заоблачный лёт,
Вечный зов журавлей над селом.
Скоро, скоро от синих болот

Поднимусь золотым журавлём».

Светлый отрок с печальным лицом, Брянский соловушка, называли его. Так может петь только светлая душа, открыто, ярко, чисто, душа, которая не носит камень за пазухой.

Тело Максима нашли в Десне, он не дожил всего две недели до своего семнадцатилетия. В биографии сказано: «трагически погиб 5 июня 1995 года, при невыясненный обстоятельствах». По смерти, Максим в сонном видении являлся прихожанке храма, в котором служил, своей сверстнице. Она спросила его как он погиб, в чём причина его смерти, на что он ответил: «Не велели сказывать». Поэтому и гибель, смерть его воспринимается церковью как таинство.

© Copyright: Светлана Дарящая Свет, 2015

Свидетельство о публикации №215092200890 

Статья отсюда