Волчицу любит сурикат.
Вы сомневаетесь? - я тоже! -
к тому же он на ней женат? -
когда ни рожи нет, ни кожи! -
в любви нередки чудеса,
любовь и жалует, и учит
тому, что не постигнешь сам...
но тут - другой несчастный случай.
Любовь Волчицы - всё же Волк, куда ж от этого деваться...
уютят сердце гладь и шёлк, когда прамать аргументаций -
весёлый нрав, и тёплый слог, и сень хороших настроений -
прольёт сквозь тело свой поток, и душу выведет из тени.
Да, зубы щёлкают всегда : волкИ - перфект стоматологий!
Но даже это не беда - когда вальяжный, мохноногий,
в загонах изучивший толк, но не изведавший покоя -
пред ней смутился Серый Волк. Не каждый чувствовал такое.
Нет, он не зайчик, он другой. Он много выстрадал и знает.
Он - тренированным собой - не даром мили пробегает.
В его глазах светИтся ум, а в вое - трагисложность мира,
он не рахат и не лукум, он - горемыка и задира -
он нападает, бьётся, рвёт, он импульсивен и отчаян,
а драма в том, что в свой черёд - Волчица тем же отвечает.
Тела свиваются в клубок, грозя закончить жизнь в канаве,
и если бог их уберёг - к порухе это, или к славе?..
Вы знаете? - чтоб славе быть, придётся жить через поруху -
чтоб больше любящих ценить, приветить душу-щебетуху,
любимым - максимум отдать, и думать что отдал бы больше -
а значит надо протирать - в душе звенящий колокольчик! -
но это сложности и труд, а разрушенье - много ближе,
и Волки к худшему придут : он - потому что он обижен,
она - не в силах доказать ему - мадамье право злиться,
а также плакать и кусать... терпи, Волчок, коль я Волчица!..
У ней не вышло, он не смог - адьё, мон шер! - и разбежались.
Есть в сердце тёплый уголок не под бронёй и не из стали? -
конечно есть, но путь к нему - на жесть и тернии богатый.
Тащи сама свою суму. Не тянешь?! - любишь Суриката.
Он страшно милый, он не Волк - покладист, хлопает глазами,
а в них почтенье и восторг... - хотите? - убедитесь сами,
как можно искренне внимать лихим Волчицыным кунштюкам,
за нрав её не проклинать, и за агрессию не тюкать,
а неумеренно хвалить и лить ей в уши мёд с елеем -
она ж, не в силах больше выть! - и от речей льстеца - шалеет.
Мангуст не брешет, он свистит - то вроде искренне, то лживо.
Он покорён. Волчицын вид, апломб холодного отжима,
непредсказуемость скачков, нередставляемость реакций -
дают ей миллион очков в сравненье с прозой сурикатской.
И он вознёсся над собой - как собственник мятежной крали,
и даже сподвигался в бой, хоть понарошечный вначале.
Но он доволен - он Геракл, свершивший свой отдельный подвиг!
Ему что барышень, что скал - что пополам, что сразу пО две -
по диким вепрям не мастак, по царству мёртвых не бродяга,
но поднял свой геройский флаг... вся сурикатская ватага
теперь завидует его норе-машине-туалету,
возможности втянуть живот и даже странствовать по свету...
а Сурикат, наоборот, чем дальше жив - тем меньше счастлив,
и свой шикарный разворот - мнит необдуманным отчасти.
Влип. Каждый сел в своём углу, давно друг друга раздражая.
Он для неё чертовски глуп, ну вовсе не соображает.
Она немерено резка, как гриб в борще - амбициозна,
когда б подстроиться - никак, когда б простить - пеняет грозно.
Давно восторги унялись, и обнаружились пробелы.
Он не расталкивает жизнь, а если вякнет - не по делу.
Она совсем не так щедра, как мужу мнилось и мечталось,
и если что вечор дала - запилит в хлам за эту малость.
Она всё знает. Сколько раз, куда, за что, принёс ли сдачу,
пришёлся френчик в самый раз и был ли выигрыш к удаче.
У ней всё точно учтено, она вложилась - значит помнит.
Он - вечно слабое звено, потёк белка на этой бомбе.
Ей так обрыд поспешный секс - по многу раз без многой мочи,
что ладно - пусть уж будет без - а если что, то покороче.
Ей для него чихнуть-то влом, а тут - стонать и суетиться...
а впрочем тоже поделом! - за выбор счастия Волчицы!
А Сурикат любил комфорт, за стол и ванну не работал,
но без любви-то... дёрнул чёрт его налево двинуть боты :
зайчихи, кошечки, овца, лисички, мышки, черепахи -
купить хорошего винца, и прочь, навеянные страхи! -
отныне он опять герой, большой чувак большого мира,
субъект - не в попе геморрой, а член - похожий на кумира,
всем Сурикатам Сурикат, и Сурикатище - убогим...
за что был выставлен под зад, но огорчался на пороге.
Потом всё было как всегда. Так ищут внешние причины.
Мужья спешат как поезда, меняя колер, вес и чИны.
Но сурикат есть сурикат - не Волк, и в этом незадача,
и будь он душка или гад - навряд ли сложится иначе.
Наш Сурикат? - спешит на бал! - он не меняет рупь на мелочь! -
как ублажать богатых баб, и как не стоит это делать -
он за женой поднаторел, теперь разметил всё детально.
Итак... при деле наш пострел... хоть это вышло гениально!
Заглянем вглубь амурных дел, туда где реют только чувства? -
ты жить любовью не посмел? - ах, как же ангелы смеются,
завидев твой нехитрый грех и хитромудрую повадку.
Ты был нацелен на успех? - вот потому тебе несладко! -
а вот ценил бы ты любовь превыше всех удобных пастбищ -
шагнул в неё как под покров, уже оставленный однажды,
стяжал бы ангельский привет, вернул бы путь, пускай небыстрый,
и был бы чувствами воспет - светло, отстроенно и чисто.
Не бойся же своей любви - пускай!.. - пускай она с зубами.
Настройся, выложись, зови, не кинь со зла могильный камень,
не пропусти грядущий стон, не допусти в сердца обиды,
не поведись в монетный звон, и в модно-значимые виды.
Волчице надо видеть высь, прогнав из сердца злые козни.
Достало битвы, не борись, не трусь, не лги со страстью козьей.
Не надо пестовать чужих, они ни в чём не виноваты.
Прочти всем сердцем этот стих, простив наивных сурикатов.
Теперь наступит новый край. Держись, Волчица, жизнь не сказка.
Давай, скорее начинай - учи урок про спесь и ласку,
про недовольство и тепло, про раздраженье и победу...
дела повяли? - повезло! - терпенье с ладом в гости едут.
Открой ворота, привечай. Да, их везут беда и горе.
Бывает радостный случАй, но в целом - с жизнью не поспоришь,
уроки мудрости - не мёд, не чай, не патока, не сахар,
но где наступит твой черёд - там расслабляйся, и не плакай.
Волчица - тот ещё боец! - но на бойца всегда есть рота.
Вочеловечься наконец - для мира, бравая пехота.
Вочеловечься для любви, поняв что дальше - место казни,
не своенравничай - сверни, пусть празднует восторг-проказник
твоих открытий новый день, час наступивших откровений,
минуту гнева, страха тень, и взрыв чарующих мгновений,
когда весь мир любовью свят - и небом знаниям обучен,
глаза для радости глядят, сама люблю - не надо круче.
Где научились отдавать - взамен не требуя поклонов,
о волчьей шкуре горевать - нет небожительских законов.
Волчица - голой, в тёмный лес, сняв силиконы с макияжем -
пошла за волею чудес - без списка просьб и прочей блажи.
Она хотела одного - да, Одного Его хотела,
тогда был Волком... как Его... Любимый! - ойкнуть не успела -
прищурился всё тот же взгляд - Он тут, на лавочке ютится,
схуднул... вильнул... как жизнь назад...
смелее, бывшая Волчица!
Ольга Никольская
|
|
Сергей Курицын родился в 1962 году в городе Архангельске. Закончил художественную школу в г. Архангельске. С 1985 года начал писать первые этюды маслом. С 1991 года постоянно занимается живописью. Основное направление – это станковая живопись, темы его работ - пейзажи и натюрморты. С 1997 года проживает в г.Котлас Архангельской области. Регулярно участвует в городских и областных выставках, ярмарках. Картины, написанные Курицыным С.П., находятся в художественных салонах Москвы, Санкт-Петербурга, Архангельска, Северодвинска, Котласа, Сыктывкара, в частных коллекциях в России и за рубежом.
